Альберто продолжал сидеть после завершения выступления. Зрители постепенно расходились, но он не торопился. Альберто внимательно осмотрел помещение, погрузившись в воспоминания о человеческой жизни. Внезапно эти воспоминания заменились чередой чисел из отчёта, который он просматривал сегодня на работе.
– Идём?
– Мне нужно бежать, – ответила его спутница. – Хотела увидеться с Присциллой, но не успеваю. Передай ей, пожалуйста, письмо.
– Хорошо. Но я провожу тебя до машины.
Было странно, что она так быстро уходит. Мия дружила с Присциллой, и поэтому они и притащились сегодня в этот театр. Сам вьесчи предпочитал менее культурный отдых.
– Увидимся, – сказал он, легко поцеловав Мию в щёку.
Письмо, как Альберто и обещал, нужно было передать. Он знал, что руководитель театра не уходит сразу после завершения выступления. Фэриартос должна была ещё быть здесь. С ней, из-за нынешней любовницы Руиса, они пересекались на разных мероприятиях часто.
– Доброй ночи, – сказал Руис Присцилле. – Хорошая постановка. Это меня попросили передать тебе.
Он протянул конверт, бережно кем-то запечатанный, и встал чуть в стороне. Отправитель письма был ему неизвестен.
– Мия не смогла остаться и передать его лично, – объяснил вьесчи.
Альберто уже повернулся, напоследок кивнул Присцилле. Ему больше не было смысла здесь оставаться.
«Я голоден».
Альберто внезапно понял, что действительно сильно проголодался. Пока ночь ещё продолжалась, нужно было это исправить.
– До встречи.
Было не до церемоний. И, честно признаться, мужчина никогда не отличался церемонностью или хорошими манерами. Испанец был не из интеллигентной семьи, где царила манерность. К тому же, ему хотелось уже поскорее уехать отсюда, утолить голод и отправиться на встречу с ещё одной фэри. Дел было очень много. Альберто подумал, что в его жизни в последнее время стало слишком много фэриартос, а это никогда ничем хорошим не заканчивалось. Но как-то так получалось, что он был ими окружён.

Руис медленно выдохнул, убирая руки в карманы пиджака. Он сразу заметил, как изменилось лицо фэриартос, когда она прочитала письмо. Похоже, что от его содержимого Присцилла испытала сильный шок. Пальцы задрожали, бумага выпала из рук. Сама Присцилла суетливо забегала по небольшому помещению. Альберто наклонился и поднял письмо, но читать не стал. Его сейчас волновало то, что перед встречей с Вероникой ему нужно было быстро найти кого-то, чтобы утолить голод.
Альберто небрежным жестом кинул письмо на кресло. Заметят ли его дальше, было уже не его делом. Если кому-то будет нужно, обязательно найдут.
– Нет, – ответил Руис, не особо заботясь о вежливости.
Вьесчи казалось, что Присцилла его и не слушала. Она метнулась к столу, что-то там делала, затем закурила. От её суетливости и запаха сигарет, ему и самому захотелось закурить. Нервозность, похоже, передавалась.
– Судя по твоей реакции, это что-то крайне любопытное, – Руис слегка склонил голову набок, наблюдая за руководителем театра с ленивым интересом. 
Любопытство росло. Руис наблюдал за тем, как Присцилла ведёт записи в своём блокноте, как будто от этого зависела её жизнь.
Испанец не был телепатом, но и без способностей Даханавар можно было понять, что блондинка встревожена. Если бы вьесчи умел сопереживать, возможно, сказал бы что-то утешительное. К сожалению, он умел только подтверждать факты и читать людей, словно они были очередным финансовым отчётом.
Больше сил оставаться здесь не было. Голод усиливался.
– Мне нужно уйти. Если только у тебя здесь нет запаса крови, – добавил Руис, тоже доставая сигарету.